Подозрения  - Гвенда Бонд

Июль 1969 года

Национальная лаборатория Хоукинса

г. Хоукинс, штат Индиана

Мужчина ехал по ровной дороге штата Индиана, сидя за рулем безупречно чистого черного автомобиля. Он затормозил возле сетчатого ограждения с табличкой «Посторонним вход воспрещен». Охранник на посту взглянул на водителя через окно машины, проверил номерной знак, а затем разрешающе махнул рукой.

В лаборатории явно ждали его приезда. Возможно, они даже последовали полученным заранее указаниям и техническим требованиям, чтобы подготовить для него новое владение.

Подъехав к следующему посту охраны, мужчина опустил стекло и передал удостоверение солдату, выполняющему обязанности сотрудника безопасности. Тот изучил документ, избегая встречаться глазами с водителем. Люди часто так делали.

Новые лица не вызывали у него ничего, кроме исследовательского интереса, по крайней мере поначалу. Он молниеносно классифицировал и каталогизировал встречных: пол, рост, вес, раса. Исходя из этого, угадывал интеллект, а затем самое важное – потенциал. На этой последней стадии почти все теряли для него интерес. Но он никогда не сдавался. Смотреть и оценивать стало второй натурой и ключевым элементом работы. Большинству людей было нечем привлечь его внимание, но тем, кому все же удавалось… Как раз из-за них он и был здесь.

Параметры солдата легко поддавались вычислению: пол мужской, рост – метр семьдесят три сантиметра, вес – примерно восемьдесят два килограмма, белый, интеллект среднего уровня, потенциал… полностью реализован через работу охранника. Ему было достаточно просто сидеть в будке, проверять удостоверения личности и носить на боку кобуру с оружием, скорее всего даже ни разу не пущенным в ход.

– Добро пожаловать, мистер Мартин Бреннер, – произнес наконец мужчина, бросая взгляд то на документ, то на водителя.

Забавно, что в удостоверении личности содержалась часть той информации, которая потребовалась бы Бреннеру, смотри он на самого себя. Пол мужской, рост – метр восемьдесят пять сантиметров, вес – восемьдесят восемь килограммов, белый. Остальные характеристики: коэффициент интеллекта – гений, потенциал… безграничный.

– Нам сообщили, что вы приедете, – добавил солдат.

– …доктор Бреннер, – мягко поправил его мужчина.

Глаза охранника сузились. Он все еще не смотрел на Бреннера напрямую, но успел кинуть взгляд на заднее сиденье его машины. Там спала пятилетняя испытуемая Восемь. Она свернулась калачиком и прижимала к подбородку руки, сжатые в кулачки. Бреннер предпочел лично проследить за ее перевозкой в новое учреждение.

– Да, доктор Бреннер, – произнес солдат. – А девочка кто? Ваша дочь?

В его вопросе явственно слышался скепсис. Кожа у Восемь была насыщенного коричневого оттенка, заметно контрастировавшего с молочной бледностью самого Бреннера. Тот мог бы ответить, что это еще ничего не значит, но какое охраннику дело? И кроме того, он был прав. Бреннер не был ничьим отцом. Возможно, для кого-то он был почти как отец.

Но только почти.

– Я уверен, меня ждут в здании, – произнес Бреннер и вновь изучающе взглянул на мужчину. Солдат, который вернулся домой с давней войны. С той, которую они уже выиграли. В отличие от Вьетнама. В отличие от молчаливого противостояния с Советским Союзом. И они уже были вовлечены в войну за будущее, но солдат ничего об этом не знал. Бреннер продолжил, сохраняя дружелюбный тон:

– Я бы на вашем месте не задавал вопросов, когда прибудут остальные испытуемые. Конфиденциальность.

Охранник сжал зубы, но сдержался и ничего не ответил. Взгляд его метнулся к длинному многоэтажному зданию вдалеке.

– Да, вас там ждут. Паркуйтесь, где хотите.

Это замечание тоже было лишним. Бреннер повел машину дальше.

На возведение и общее содержание здания пошли средства скучной государственной бюрократической системы, а вот расходы на техническое оснащение для Бреннера оплатили другие силы в правительстве, тайные. В конце концов, исследование повышенной секретности нельзя афишировать. В Агентстве понимали, что величия не достичь, если следовать стандартным процедурам. Вероятно, у русских была возможность работать в лабораториях, существование которых не скрывалось, но для этого правительство подавило голоса оппозиционеров. И прямо сейчас коммунистические ученые где-то у себя проводили точно такого же рода эксперименты, для которых был построен и этот пятиэтажный комплекс бурого цвета, и все его подземные уровни. Работодателям Бреннера напомнят об этом, если они вдруг забудут или начнут задавать слишком много вопросов. Его работа – первоочередной важности, и всегда такой будет.

Восемь продолжала спать, даже когда Бреннер вышел из машины, подошел к задней дверце и осторожно открыл ее, придержав девочку, чтобы она не вывалилась прямо на автостоянку. Перед поездкой он дал ей снотворное – ради безопасности. Она была слишком ценной, чтобы передавать на чье-то еще попечение. Способности других испытуемых пока что… разочаровывали его.

– Восемь, – позвал он. Склонился над сиденьем и мягко потряс ее за плечо.

Не открывая глаз, девочка помотала головой.

– Кали, – с трудом произнесла она.

Ее настоящее имя. Она настаивала, чтобы ее называли так. Обычно он не потакал ей, но сегодня был особенный случай.

– Кали, просыпайся, – проговорил он. – Ты дома.

Девочка моргнула, в ее глазах вспыхнула надежда. Она неправильно поняла его слова.

– В новом доме, – уточнил он.

Надежда в глазах угасла.

– Тебе здесь понравится, – он помог ей сесть ровно и слегка подвинул к себе. Потом протянул руку. – А теперь папе нужно, чтобы ты пошла ножками, как большая девочка. Потом сможешь снова лечь спать.

Она поколебалась, но все-таки вложила ладошку в его большую руку.

Как только они приблизились к входным дверям, Бреннер нацепил самую приятную из своих улыбок. Он предполагал, что поприветствовать его выйдет действующий глава учреждения, но вместо него увидел мужчин и женщин в белых лабораторных халатах. Все они выстроились в ряд. Бреннер предположил, что это профессиональный коллектив, который составит его рабочую группу. Они словно распространяли вокруг себя волны нервного ожидания, и это было очень неприятно.

Загорелый мужчина с испещренным морщинами лицом – слишком много времени проводит на улице – выступил вперед и протянул ладонь для рукопожатия. Сквозь заляпанные очки в роговой оправе посмотрел на Восемь, потом снова на доктора Бреннера.

– Доктор Бреннер, я доктор Ричард Мозес, действующий руководитель исследований. Мы очень взволнованы, что вы к нам приехали, ученый такого уровня… Мы хотели, чтобы вы сразу же познакомились со всей командой. А это, должно быть…